Дуб ядреный… Чекистами мореный

Когда дерево – на вес золотаЛетняя жара плавила город Рыбинск Ярославской области. На берегах местного водохранилища – толпы народа, спасающегося от зноя. Но здесь были не одни только купальщики. Мальчишки, да и взрослые тоже, каждое утро восхищенными и завистливыми взглядами провожали аквалангистов, отправлявшихся на катере прочесывать известные только им районы рукотворного моря.

Что искали смельчаки на глубине, порой доходящей до 30 метров? Какие клады?

Решили – и затопили

А ведь действительно, искали они сокровища, но только лесные. Стоимость их нынче поистине огромна – миллионы долларов. Но давайте по порядку.

…Работа по расчистке дна будущего водохранилища началась еще в 1935 году. Вернее будет сказать, не началась, а закипела, как кипели тогда все сталинские стройки. И никого не смущало, что под затопление должна была попасть территория, равная двум Люксембургам. А на территории этой – более 600 деревень, где проживало без малого 150 тысяч человек. Но это ведь  были, с точки зрения властей, не живые люди, а «человеческий материал», «кирпичики», из которых предстояло строить светлое здание социализма.

С «кирпичиками» не церемонились. Их пинками торопили переселяться на новые места. Большинство, привыкшее не перечить начальству, безропотно собрало в дорогу нехитрый скарб. Самые предприимчивые мужики разбирали свои дома из бревен и сплавляли по реке в другие деревни.

Но были и строптивые, «отказники». По данным Московского управления НКВД, примерно 300 человек решительно воспротивились «эвакуации». И что же? «Гуманные» архитекторы нового быта… спокойно дали им погибнуть в пучине разлившихся по воле Вождя и Учителя вод. Покойников было не жалко, ведь «кто не с нами, тот против нас».

Затопили – и забыли

Чекисты вообще ударно потрудились в те годы под Ярославлем. Их саперы взрывали покинутые избы и чудом уцелевшие после революции церкви. Охранники согнали сюда тысячи заключенных из Волголага на вырубку сосняков и дубрав.

Деревья свалили, распилили на бревна и складировали в штабеля для вывоза. Все подготовили, отрапортовали, получили ордена. И? И… на место «энтузиазма» пришла обычная российская раскачка и вальяжность.
Центр интересовали, прежде всего, приносящие валюту хвойные породы. Про дуб же «успешно» забыли. А потом, с приближением войны, стало и вообще не до него. Штабеля просто рассыпали по земле, чтобы после затопления они не «бомбили» днища судов. И пустили воду…

…Прошли десятилетия. Лесоводы знают, что от длительного «купания» дуб становится крепким, словно сталь. Даже короеды с ним не справляются. К тому же приобретает удивительно красивый (или, как говорят эстеты, «благородный») темный цвет.

Где плавают «золотые» бревнышки?

Такой дуб называют мореным. Служить он может своим владельцам веками и ценится, повторяю, буквально на вес золота. А ведь территория рыбинских «инвалютных дубрав» составляла 5000 гектаров. Представляете, какое богатство покоится на дне?!

Вот его-то и пытался отыскать аквалангист и подводник Юрий Кривов «со товарищи». Он – человек с опытом, нырял и на Белом, и на Баренцевом морях, тренировал ребят; сам, несмотря на солидный возраст, поддерживает отличную спортивную форму.

Местные власти, однако, старания Кривова всерьез не воспринимали. Дескать, «балуется дядя – и нехай себе играет в приключения с мальцами». Просил катер с баком солярки – отказали. Доказывал, что в случае успеха можно озолотить местную мебельную фабрику, просто посмеялись в ответ и покрутили пальцами у виска.

А он, упорный, все нырял. Добыл где-то переносные прожектора, чтобы разогнать царящую на дне муть, из-за которой предметы теряются на расстоянии вытянутой руки. Менял районы поиска. Нашел кучу интересных бытовых предметов для музея, наткнулся в воде на чугунные решетки, на каменные здания и даже на… паровоз. Но дуб ядреный, чекистами мореный, не давался в руки.

Кривов, завершив одну экспедицию, стал готовить новую. Аквалангист не унывает и не суетится. Ведь то, что он ищет, как антиквариат, с возрастом все дорожает и дорожает в цене.